Антиукраинская пропаганда в России перешла все возможные границы. По первому российскому каналу показали репортаж о том, как украинские военные, якобы, публично казнили трехлетнего мальчика, распяв его на доске объявлений. Фильм ужасов, который Россия выдает за реальную историю, снимали в Ростове. Собственно, страшных сцен в сюжете нет. Все, что показывают, - главную героиню, гражданку Украины Галину Пышняк. Говорят, она родом из Закарпатья. Обеспокоенная женщина рассказывает на камеру ужасную историю о распятии ребенка. И говорит, что видела все своими глазами. А журналистка "Первово канала" Юлия Чумакова сочувствует украинке. Как стало известно муж Пышняк бывший боец "Беркута". Сейчас он воюет на Донбассе на стороне террористов. Страницу Галины Пышняк в российских соцсетях уже удалили. А "творчество" Чумаковой осудили даже некоторые ее соотечественники. Говорят, так врать - уже слишком . Борис Немцов, российский политик: - Они сознательно это дела
Если бы перед вами встал выбор - благополучие вашей семьи или империи, что бы вы выбрали?
Я всегда удивлялся тем “русским” которые сначала с пеной у рта доказывали всему миру, что они, дескать, славяне, а потом искренне поражались тому, что слова, которые без словаря понимает любой чех, поляк, беларус или украинец оказываются имеют простой и понятный смысл, но иной, им недоступный.
Так недавно, к сожалению не могу припомнить кто из российских ведущих рассказывал своему оппоненту, что “родина” - это оказывается по чешски “семья”!
Я слушал их поначалу попросту рассмеялся над ними, и забыл про них.
Но вот на днях, читая очередной исторический опус наткнулся на слова Наполеона, который заявил, что: “У московитов нет родины”!
А ведь он прав! У россиян ведь действительно нет понятия семьи - крови!
Объединяющая их система ценностей замешана на чем угодно: религии, языке, идеологии, земле (территории), но не семье, нации, крови!
Я реально задумался, слова Наполеона открыли мне глаза на весьма важный аспект, на причину, на систему ценностей, согласно которой мы строим свою жизнь.
Систему, руководствуясь которой мы принимаем те или иные решения.
Смотрите - если спросить любого россиянина (имперца) о его отношении к родине, о чем он переживает, о чем страдает - то он всегда предметом своих переживаний назовет свою родину - землю - “мать сыру землю”!
Опять же, вспомните, за что он готов умереть?
“Ни пяди земли врагу”, “Ни шагу назад”, и прочие территориально привязанные ценности. То и есть московит по природе своей запрограммирован на принадлежность свою, привязанность к земле, которой ему, всегда мало, всегда ему надо еще, и он готов умереть за то чтобы земли под его родиной стало больше!
В это же время система ценностей европейская несколько иная - она кровная, и действительно родина для большинства из нас - это наша семья! И ее интересы для нас пожалуй мы поставим всегда выше интересов земли, территории.
Нет, я как раз не говорю о том, что если враг нападет на нашу землю, мы дружно, всей семьей, сядем на чемоданы и двинемся в сторону границы, нет. Благополучие нашей родины - нашей семьи во многом зависит от земли на которой мы живем - нашей земли, нашей собственности, нашей кормилицы - и наш святой долг сохранить ее для наших потомков. Мы мотивированы стоять до конца - но стоять мы будем за свою землю, будем защищать ее, а не захватывать, как намерены это делать наши соседи.
Но не это важно. Я хочу обратить внимание на другой момент, на противопоставление интересов семьи интересам земли - на выбор при котором - земля (территория) и семья занимают разные чаши весов.А потому, в одном из вариантов, выбор можно сделать против своей семьи - своей крови, выбор в угоду земли.
Вы скажите, что это не возможно? Что неспособен человек пойти на своего брата, простить убийство семьи врагу, принести своих детей на алтарь, ради того, чтобы у его родины земли стало больше? Что не подымется у него рука на мать? Да?
Нет! Может, и способен, и пойдет он на это - ибо такова его система ценностей, так устроен его мир, и ему не составит никакого труда принести интересы своей родины (семьи) в угоду интересов своей родины (земли). А говоря прямо - предать свою родину - свою семью!
Понятно конечно, что можно рассказывать про долг перед родиной (какой из), про святые цели, про фанатическую преданность идее, про сакральные ценности и духовные идеалы - но верите, как по мне, все это дешевая ширма за которой скрывается обычная жажда власти, выедающая мозга алчность.
Патологическое желание обладать ради обладания. Владеть тем, что радости уже давно не приносит… Чахнуть над златом…
Жаждать, изнемогать, чувствовать голод - унять который просто невозможно.
Называется это чувство (желание) очень просто: “Имперская шизофрения", обострение которой мы сегодня наблюдаем у нашего соседа…
“Спорная теория, маловероятная, поклеп”, - возможно скажите вы, но вот уж нет, и в подтверждение своих слов я предлагаю вам ознакомиться с выдержками из воспоминаний князя Александра Михайловича Романова, который мою идею обосновывает концептуально и на живом примере:
“Мне пришло в голову, что, хотя я и не большевик, однако не мог согласиться со своими родственниками и знакомыми и безоглядно клеймить всё, что делается Советами только потому, что это делается Советами. Никто не спорит, они убили трёх моих родных братьев, но они также спасли Россию от участи вассала союзников. Некогда я ненавидел их, и руки у меня чесались добраться до Ленина или Троцкого, но тут я стал узнавать то об одном, то о другом конструктивном шаге московского правительства и ловил себя на том, что шепчу: «Браво!» Как все те христиане, что «ни холодны, ни горячи», я не знал иного способа излечиться от ненависти, кроме как потопить её в другой, ещё более жгучей. Предмет последней мне предложили поляки. Когда ранней весной 1920-го я увидел заголовки французских газет, возвещавшие о триумфальном шествии Пилсудского по пшеничным полям Малороссии, что-то внутри меня не выдержало, и я забыл про то, что и года не прошло со дня расстрела моих братьев.
Я только и думал: «Поляки вот-вот возьмут Киев! Извечные враги России вот-вот отрежут империю от её западных рубежей!» Я не осмелился выражаться открыто, но, слушая вздорную болтовню беженцев и глядя в их лица, я всей душою желал Красной Армии победы. Не важно, что я был великий князь. Я был русский офицер, давший клятву защищать Отечество от его врагов. Я был внуком человека, который грозил распахать улицы Варшавы, если поляки ещё раз посмеют нарушить единство его империи. Неожиданно на ум пришла фраза того же самого моего предка семидесятидвухлетней давности.
Прямо на донесении о «возмутительных действиях» бывшего русского офицера артиллерии Бакунина, который в Саксонии повёл толпы немецких революционеров на штурм крепости, император Николай I написал аршинными буквами: «Ура нашим артиллеристам!»
Сходство моей и его реакции поразило меня. То же самое я чувствовал, когда красный командир Буденный разбил легионы Пилсудского и гнал его до самой Варшавы. На сей раз комплименты адресовались русским кавалеристам, но в остальном мало что изменилось со времен моего деда.
― Но вы, кажется, забываете, ― возразил мой верный секретарь, ― что, помимо прочего, победа Будённого означает конец надеждам Белой Армии в Крыму. Справедливое его замечание не поколебало моих убеждений. Мне было ясно тогда, неспокойным летом двадцатого года, как ясно и сейчас, в спокойном тридцать третьем, что для достижения решающей победы над поляками Советское правительство сделало всё, что обязано было бы сделать любое истинно народное правительство.
Какой бы ни казалось иронией, что единство государства Российского приходится защищать участникам III Интернационала, фактом остается то, что с того самого дня Советы вынуждены проводить чисто национальную политику, которая есть не что иное, как многовековая политика, начатая Иваном Грозным, оформленная Петром Великим и достигшая вершины при Николае I: защищать рубежи государства любой ценой и шаг за шагом пробиваться к естественным границам на западе! Сейчас я уверен, что ещё мои сыновья увидят тот день, когда придёт конец не только нелепой независимости прибалтийских республик, но и Бессарабия с Польшей будут Россией отвоёваны, а картографам придётся немало потрудиться над перечерчиванием границ на Дальнем Востоке.
В двадцатые годы я не отваживался заглядывать столь далеко. Тогда я был озабочен сугубо личной проблемой.
Я видел, что Советы выходят из затянувшейся гражданской войны победителями. Я слышал, что они всё меньше говорят на темы, которые занимали их первых пророков в тихие дни в «Кафе де Лила», и всё больше о том, что всегда было жизненно важно для русского народа как единого целого. И я спрашивал себя со всей серьезностью, какой можно было ожидать от человека, лишенного значительного состояния и ставшего свидетелем уничтожения большинства собратьев: «Могу ли я, продукт империи, человек, воспитанный в вере в непогрешимость государства, по-прежнему осуждать нынешних правителей России?» Ответ был и «да» и «нет».
Господин Александр Романов кричал «да». Великий князь Александр говорил «нет». Первому было очевидно горько. Он обожал свои цветущие владения в Крыму и на Кавказе. Ему безумно хотелось ещё раз войти в кабинет в своём дворце в С.-Петербурге, где несчётные книжные полки ломились от переплетённых в кожу томов по истории мореплавания и где он мог заполнить вечер приключениями, лелея древнегреческие монеты и вспоминая о тех годах, что ушли у него на их поиски. К счастью для великого князя, его всегда отделяла от господина Романова некая грань.
Обладатель громкого титула, он знал, что ему и ему подобным не полагалось обладать широкими познаниями или упражнять воображение, и поэтому при разрешении нынешнего затруднения он не колебался, поскольку попросту обязан был положиться на свою коллекцию традиций, банальных по сути, но удивительно действенных при принятии решений.
Верность родине. Пример предков. Советы равных. Оставаться верным России и следовать примеру предков Романовых, которые никогда не мнили себя больше своей империи, означало допустить, что Советскому правительству следует помогать, не препятствовать его экспериментам и желать успеха в том, в чём Романовы потерпели неудачу. Оставались ещё советы равных.
За одним-единственным исключением, они все считали меня сумасшедшим. Как это ни покажется невероятным, я нашел понимание и поддержку в лице одного европейского монарха, известного проницательностью своих суждений.
― Окажись вы в моём положении, ― спросил я его напрямик, ― позволили бы вы своей личной обиде и жажде мщения заслонить заботу о будущем вашей страны?
Вопрос заинтересовал его. Он всё серьезно взвесил и предложил мне перефразировать вопрос.
― Давайте выразим это иначе, ― сказал он, словно обращался к совету министров. ― Что гуще: кровь или то, что я назвал бы «имперской субстанцией». Что дороже: жизнь ваших родственников или дальнейшее воплощение имперской идеи? Мой вопрос ― это ответ на ваш. Если то, что вы любили в России, сводилось единственно к вашей семье, то вы никогда не сможете простить Советы. Но если вам суждено прожить свою жизнь, подобно мне желая сохранения империи, будь то под нынешним знаменем или под красным флагом победившей революции ― то зачем колебаться? Почему не найти в себе достаточно мужества и не признать достижения тех, кто сменил вас”?
“Что дороже: жизнь ваших родственников или дальнейшее воплощение имперской идеи”? - вот она имперская шизофрения в одном предложении. Выбор, невозможный для нормального, здравомыслящего человека, Выбор при котором на одной из чаш весов лежит ваша кровь - жизнь ваших родственников, а на другой - тщеславие и гордыня, эфемерная империя, лоскутное одеяло, чемодан без ручки. Достижение, ценность которого весьма сомнительна.
В официальной истории России трудно найти такие термины как «колонизация», «захват чужих территорий», «оккупация», «агрессия», «колониальные войны»: В ее историографии, как правило, пользуются лишь такими выражениями, как «освоение новых земель», «мирное вхождение в состав русского государства», «воссоединение», «мирные деяния русских землепроходцев».
На всевозможных «круглых столах», диспутах, посвященных становлению России, спасительным, дежурным заявлением для фашиствующих русофилов стало голословное утверждение, что «... единственная страна в мире, не знавшая колоний, это – Россия!». Сия открытая великодержавная ложь стала краеугольным камнем-фундаментом национальной политики, проводимой и на сегодняшний день правителями всех ветвей власти современной России.
Другой державной ложью в российской историй, заслуживающей особого внимания и ждущей своего часа окончательного разоблачения, является чудовищный миф о так называемом «татаро-монгольском иге» на "Руси". Странное оно было, это иго, на период которого приходится небывалый до того времени экономический, культурный расцвет и политическая консолидация на псевдо-Руси, когда она, находясь под «игом», успевала вести захватнические войны, расширяя свои владения, когда велась оживленная торговля с заморскими странами, когда строились великолепные комплексы православных храмов и монастырей – шедевры «Золотого кольца», в которых совершались молебны во славу Руси. Русь вдохновенно справляла религиозные обряды православия под «малиновый» звон колоколов... Да, странное иго, не правда ли? Иго, при котором произошли объединение удельных княжеств - улусов, централизация власти и возникновение (впервые в истории!) государственности московии...
Без сомнения, этот бредовый миф был создан русским самодержавием для сокрытия своих преступлений, неисчислимых злодеяний, совершенных Россией против соседних нерусских народов в ходе своих колониальных войн.
Живучесть этого мифа в сознании русского народа можно объяснить только беспрерывной реанимацией этой лжи на государственном уровне. Это, к сожалению, продолжается и по сей день.
Политические деятели России, пытаясь отвергнуть любой ценой суверенитет национальных республик, утверждают, что на безбрежных просторах Евразии к моменту их захвата русскими, якобы не было государственных образований, не было народов – носителей устоявшихся традиций, бродили там, в «диком поле» кочевые, полудикие племена, поклонявшиеся идолам и огню. Особенно настойчивы попытки применить эту махрово-расистскую теорию в отношении территорий Поволжья, Урала, Казахстана и Сибири.
История же однозначно гласит, что в этих регионах к моменту русского нашествия существовало множество государств: Казанское, Астраханское, Калмыцкое, Сибирское и другие ханства. Кстати, Сибирское ханство простиралось от отрогов Урала до берегов Тихого океана.
Политические деятели России настойчиво пытаются внушить общественности и руководителям Запада мысль о якобы правомерности имперской концепции о «единой, неделимой» России. Но, увы, об обратном свидетельствуют исторические факты, события. Иное утверждает и хронология, составленная по данным Исторической, Большой и Малой энциклопедий. Эту краткую хронологию иначе не назовешь, как летопись зарождения, становления, безудержного расползания Российской империи – тюрьмы народов, империи зла и лжи.
Итак, для полной иллюстрации представляю вниманию краткие выписки из этих энциклопедий:
1346 год – земли Коми края оказались под гнетом Московского княжества.(на то время -московского улуса)
1478 год – Карелия вошла в состав московского улуса
1489 год – Северная Удмуртия присоединена к Московии.
1552 год – уничтожено Казанское ханство.
«30 августа 1552 года – русская армия произвела окружение Казани». Это было восьмое нападение русских* войск на Казань с конца XV века: (1469, 1487, 1506, 1524, 1530,1545, 1550). Сражение было окончено 2 октября 1552 года. В городе была произведена страшная резня, так как русское командование распорядилось произвести поголовное избиение всех мужчин. «В полон имати жен и дети, ратных избивати всех» (Царств. Книга, стр.308). Город представлял страшное зрелище: пылали пожары, дома были разграблены, улицы завалены трупами, везде реки крови. «Побитых во граде толикое множество лежаще, яко по всему граду не бе, где ступати не на мертвых; за царев же двором, где на бегство предалися, и с стен градских и по улицам костры (груды) мертвых лежаще с стенами равно» (Царств, Книга, стр. 308-309).
Такова была жестокая расправа победителей с побежденными. Все мужское население громадного города было истреблено. Из мужчин остался в живых лишь один – хан Ядыгар. С женщинами поступили не менее жестоко: независимо от возраста, начиная с малолетних, были отданы пьяным мародерам – солдатам 150-тысячной русской* армии.
«Чудовищное избиение жителей взятой Казани составляет одну из самых тяжелых страниц русской истории. Такою колоссальною гекатомбою (бессмысленное преднамеренное умерщвление огромного количества людей) человеческих жертв закончился «крестовый поход» христолюбивого воинства против казанцев. Это первое вступление русского государства на путь территориальных завоеваний» (М.Худяков, «Очерки по истории Казанского ханства», стр.151-153, Казань, фонд ТЭК, 1990год).
После падения Казани, дабы устрашить народы сопредельных государств, сломать их волю к сопротивлению, облегчить их колонизацию, русское командование предприняло акт чудовищного вандализма: были сплавлены вниз по Волге плоты с горами трупов поверженных защитников Казани.
Судьбы марийского, чувашского, мордовского и других коренных народов Поволжья были не менее трагичны. Унизительная насильственная христианизация, тотальная жесточайшая русификация, дополненные колониальным грабежом, стали уделом этих народов в течение столетий, включая и Период коммунистического беззакония.
«Падение Казанского ханства создало условия для широкой колонизации Сибири» (МСЭ, т. VIII, с.457). И начались продолжавшиеся столетиями нашествия русских до Аляски – на востоке, до современных границ – на юге и западе. На своем пути "русские войска" «огнем, мечом и крестом» сметали целые государства, народы, венчая свои грабежи и невиданный в истории человечества кровавый разгул насильственным крещением народов под угрозой поголовного уничтожения непокорных.
Чудовищные преступления "русских" войск были столь потрясающими и необычными даже для того времени жестокого средневековья, что вынудило Папу Римского обратиться к русскому царю с посланием о недопустимости для христиан совершения столь немыслимых, жестоких злодеяний.
Но это обращение не изменило положения...
1556 год – «Астраханское ханство легко было завоевано и присоединено к "русскому" государству» (МСЭ, т.1, с.609).
1557 год – башкирские племена, потрясенные трагической судьбой Казани, «добровольно» приняли русское подданство, а вскоре, «вкусив прелести» этого подданства, поднялись на борьбу с московитскими захватчиками. Мощная волна национально-освободительного движения башкир в течение столетий вошла в историю как «Башкирские восстания» (БСЭ, т. 111, с.60).
1557 год – Удмуртия полностью присоединена к русскому" царству.
- Адыгея захвачена русскими" войсками.
1558 год – «...наступление "русских" войск привело к разгрому Сибирского ханства» (МСЭ, т. 111, с.455).
1630 год – «В 30-40 г.г. XVII века началось проникновение "русских" войск в Прибайкалье. Присоединение Бурятии завершилось в 1630 году, что было оформлено Нерчинским договором в 1689 году» (БСЭ, т.1У, с.146).
Якутия занята "русскими войсками". (БСЭ, т.ЗО.с.49).
1654 год – провозглашение Переяславской Радой о «добровольном» вхождении Украины в лоно "русского" государства. В результате русско-польской войны 1654-1667 г.г. по Андрусскому перемирию в 1667 году левобережная Украина и Киев с прилегающими территориями закреплены за русским* престолом.
1721 год – Эстония, а также Видземе, согласно Ништадтскому «мирному» договору, присоединились к России, а после раздела Речи Посполитой к ней отошли также остатки территории Латвии.
Дорого же обошлось народам Прибалтики «окно в Европу», прорубленное Петром I в результате более чем 20-летней захватнической Северной войны ради выхода России к морю. И сколь обильно это «окно» было омыто кровью и слезами прибалтов. Потребовалось более чем 200 лет для ликвидации трагических последствий Северной войны, усугубленных впоследствии сделкой Риббентропа-Молотова.
1731 год – в бескрайных казахских степях появились "русские" войска и началось «добровольное вхождение» казахского народа в русскую империю. В 60-х годах XVIII столетия завершилось завоевание Россией всех земель казахов.
А в недрах русской, православной церкви настойчиво вынашивался чудовищный план тотального насильственного крещения казахов с последующим образованием нового региона России – Желтороссии. И только начало первой империалистической войны спасло казахский народ от морально-нравственного, духовного геноцида, сорвало осуществление этого изуверского намерения русского самодержавия.
1742 год-Каракалпакстан подпал под протекторат, а в 1873 году вошел в состав России.
1756 год – Горный Алтай, «удовлетворяя волю своих народов», присоединился к России.
1771 год – прекратило свое существование Калмыцкое ханство, «проглоченное Астраханской губернией России».
1772 год – Белорусские земли отошли к России в результате трех разделов Речи Посполитой (БСЭ, т. 111, с. 131).
1774 год – Северная Осетия, Большая и Малая Кабарда захвачены русскими войсками.
1783 год – завоеван Крым.
- Грузия оказалась под протекторатом России.
1793 год – левобережная Молдавия отошла к России по Яссинскому договору после раздела Речи Посполитой.
1795 год – большая часть Литвы захвачена русскими войсками.
1801 год – Восточная и большая часть Западной Грузии вошли в состав России (БСЭ, т. ХШ, с.40).
- Началось завоевание русскими войсками Восточной Армении.
- Южная Осетия оказалась во власти русского престола.
1805 год – Карабахское ханство присоединено к России.
1810 год – Ингушетия завоевана Россией.
1812. год – Бессарабия отошла к России по Бухарестскому договору.
1813 год – в ходе колониальных войн России против независимых народов Закавказья Бакинское, Гянджинское, Ширванское, Кубинское, Тебризское, Дагестанское и ряд других ханств отошли к России по Гюлистанскому договору. Море крови и слез, бесправие и нищету принесло на штыках русское самодержавие народам Закавказья. А октябрьский переворот 1917 года ознаменовался резким усилением экономического грабежа, политического и духовного гнета, глумления над вековыми обычаями, традициями и религией мусульманских народов Востока. Ни один регион Российской империи не испытывал на себе столь жутких последствий колониальной политики, как Закавказье и Северный Кавказ. Ныне трагические последствия подлой политики Москвы – «Разделяй и властвуй!» – лавинообразно нарастают, создавая реальные предпосылки для второй Кавказской а может и третьей мировой войны.
* в текстах до 1721 года (ХVIII cт.) притяжательное прилагательное - "русский" (с 2-я "с") надо смело брать в кавычки - этот термин не использовался никем и нигде тем более для обозначения московитов
как народа... (нации ?!)
(М,Р)
Использованная литература: источник
АМЕРИКАНСКИЙ ОККУПАНТв
Коментарі
Дописати коментар
НА НАШЕМ САЙТЕ ВАТНИКИ НЕ МОГУТ ОСТАВЛЯТЬ КОММЕНТАРИИ